Epistemic mental events and states

Abstract

The article concentrates on exploring similarities, differences and correlation of some elements of epistemic mental state. It focuses on characterization of the whole conceptual field “Epistemic mental state”. Methodologically the investigation relies upon the theory of logical cognitive modeling, introduced by prof. Vladimir Savitsky. The essential features, denotation and the co-reference of the target notions are defined in the article.

Full Text

На рубеже тысячелетий сформировалась гуманистическая парадигма лингвистических изысканий, в рамках которой феномены ментальности, культуры и языка стали изучаться в комплексе единой системы инструмен- тальных категорий семиотики и когнитивной науки. В эту область исследований входит концептология, применяющая обширный методологический аппарат в целях исследования механизмов отражения категорий сознания и культуры в семантике языковых знаков и моделей построения речевых еди- ниц. Одним из наиболее сложных и интересных объектов когнитивных ис- следований являются эпистемические состояния, с которыми связана интел- лектуально-познавательная деятельность человека, направленная на осмыс- ление фрагментов действительности и формирование отношения к ним. Изу- чая мир вокруг себя и себя в нем, размышляя по поводу собственного позна- ния, человек переходит на метауровень философской рефлексии, и важным шагом на этом пути является моделирование собственных ментальных про- цессов в их связи с семантикой стоящих за этим языковых знаков. В трудах по логической и лингвистической семантике используется система категорий, служащих для описания объектной области когнитивного моделиро- вания. Исходной категорией при когнитивном моделировании эпистемических состояний выступает «положение дел», которое О.Н. Селиверстова определяет как «то, что может иметь место в каком-либо мире» [1, c. 8]. Эта категория ха- рактеризуется максимально широким охватом реальности. С ее помощью опи- сывается все сущее не только в материальном, но и в духовном мире (индивиду- альной и коллективной ментальности). Положение дел «подразумевает суще- ствование предмета, наличие у него того или иного бытийного признака, какое- либо отношение между предметами, положение предметов в пространстве и времени, действие, процесс, явление, факт, событие, ситуацию и т. п.» [2, c. 21]. Элементарные положения дел условно делятся на два вида: события и факты [3]. Событие - это то, что протекает во времени, факт же рассматривается безот- носительно временного интервала. Разновидностью события является состоя- ние, под которым понимается некий модус существования объекта, характери- зующийся определенным набором параметров. События, происходящие в когнитивном мире, Р. Акофф и Ф. Эмери называ- ют когнитивными событиями [3, c. 69]. К их числу относятся перцептивные, эмотивные, интенциальные и эпистемические события (мыслительные акты, воспоминания, осознание и узнавание чего-либо, акты воображения, акты пони- мания и т. п.). Разновидностью эпистемических событий являются эпистемиче- ские состояния, то есть те события данного вида, которые нельзя назвать мен- тальными действиями (операциями), так как они суть не акты обработки инфор- мации, а ее результаты. Например, если сложение чисел в уме есть ментальная операция (арифметическое действие), то результирующее знание суммы есть эпистемическое состояние. Аналогичным образом попытка понять труднодо- ступный смысл чьего-либо высказывания - это ментальная операция, а ее ре- зультат - понимание смысла - это эпистемическое состояние. В число эпистемических состояний входят знание, осведомленность, по- лагание, убеждение, мнение, вера, уверенность, допущение, сомнение, пони- мание (в вышеупомянутом смысле), ожидание (экспектация), предвидение (прогноз), предположение, воспоминание (как результат вспоминания). От- метим, что «эпистемические состояния могут сопровождаться соответствую- щими эмоциональными состояниями. Эта связь отражена в таких устойчивых речениях, как радостное ожидание, мучительное сомнение, страстная вера, горькое понимание, счастливое воспоминание и т. п.» [4, c. 264]. Рассмотрим когнитивное содержание эпистемических состояний. Оно является ментальным отражением какого-либо фрагмента действительности, его когнитивной моделью, результатом обработки данных сенсорного вос- приятия, совмещающим в той или иной пропорции рационально- мыслительный и чувственно-образный компоненты. Необходимым условием эпистемического состояния служит располагание некоторой порцией сведе- ний, активированной в сознании и существующей в кодовой (сенсорной, вер- бальной, схематической) форме. Специфика каждого эпистемического состо- яния определяется, в числе прочего, характером когнитивного отношения субъекта к этим сведениям, то есть тем, какую логическую или эпистемиче- скую модальность он им приписывает; эти модальности выражаются в логике операторами «истинно», «ложно», «возможно», «невозможно», «вероятно», «невероятно», «достоверно», «недостоверно», «маловероятно» и др. Припи- сывание той или иной модальности, в свою очередь, определяется степенью надежности источника сведений (по оценке субъекта), а также психологиче- скими и культурологическими факторами. Оговоримся, что, рассматривая эпистемические состояния с логических позиций, мы оперируем их логическими понятиями, носящими интернацио- нальный научный характер и лишенными этнокультурной и этноязыковой специфики [5, c. 87]. В качестве исходного нами принято широкое по объему понятие «когнитивная позиция». Занимать когнитивную позицию в отноше- нии положения дел Р - значит, в общем случае, приписывать ему ту или иную логическую, эпистемическую, деонтическую, аксиологическую, временную либо онтологическую модальность. В нашей модели когнитивная позиция - единица иного порядка, нежели остальные эпистемические понятия: она относится не непосредственно к Р, а к модальности Р (вероятности, возможности достоверности Р и т. д.). Соб- ственно говоря, когнитивная позиция - это суждение, но не в форме внешне- го вербального высказывания, а в форме ментального состояния. Это - эпи- стемическая оценка сведений. Строго говоря, его следовало бы обозначить глаголом судить (о чем-либо), но по стилистическим соображениям мы вслед за Ю.Д. Апресяном [6] обозначаем его глаголом считать в значении «судить, занимать когнитивную позицию». Понятие знание освещено в весьма обширной логической и лингвистиче- ской литературе [6-11 и мн. др.]. Знание нельзя в общем случае определить как истинное полагание (в формализованной записи: (х ПОЛАГАЕТ Р) И (Р)). Подчеркнем еще раз: на наш взгляд, знать - значит полагать, что некие све- дения стопроцентно достоверны, так как они почерпнуты из источника, об- щепризнанного как совершенно надежный. Однако нет полной гарантии того, что все эти источники действительно (объективно) совершенно надежны. Знание нельзя отождествлять с осведомленностью, то есть с располаганием информацией. Это еще не суждение субъекта. Информация как таковая сама по себе не имеет эпистемической модальности. Если субъект не судит о сте- пени достоверности какой-либо информации, он обычно ссылается на ее ис- точник («Мне сказали…», « Говорят, что…», «Я читал, что…» и т. п.), пере- кладывая на него ответственность за соответствие действительности («За что купил, за то и продаю»). Убежденность отличается от знания тем, что она основывается на высо- кодостоверных, но все же косвенных подтверждениях и доказательствах, не относящихся к списку тех, на которых базируется знание. Убежденность воз- никает в результате почти полной, но все-таки не совсем полной индукции. Убежденность субъективна; ее высокая степень не всегда находится в прямой пропорции с объективной достоверностью (вероятностью истинности) сведе- ний. Так называемая популярная индукция на основе малой выборки нередко приводит к недостаточно обоснованной убежденности, обусловленной не ло- гическими, а психологическими причинами. В этом аспекте убежденность сближается с верой. Помимо индукции, убежденность может быть основана на умозаключе- нии по аналогии. Говоря в целом, выражение «х УБЕЖДЕН, ЧТО Р» означа- ет: субъект считает, что Р истинно (или, по крайней мере, наверняка истин- но), поскольку этому есть достаточно (по мнению субъекта) редуктивных подтверждений и доказательств. Вера зиждется не на доказательствах (или, по крайней мере, они в ней не главное). Она основана на высоком идейном авторитете источника в гла- зах субъекта, а также в ряде случаев на таком психологическом явлении, как принятие желаемого за действительное. Вера (в строгом смысле этого слова) в той или иной мере иррациональна, так как доказательства для нее нереле- ванты или малорелевантны. Логика здесь отступает на задний план. Вспом- ним знаменитый парадокс Credo quia absurdum - «Верую, ибо нелепо». Идейная (религиозная, социально-политическая и иная) вера обладает большим аксиологическим зарядом. Она характеризуется высокой ценностью для субъекта несмотря на ее порой шаткие онтологические основания. Формула «х ВЕРИТ, ЧТО Р» означает: субъект считает, что Р истинно, несмотря на не- хватку или даже отсутствие рационалистических подтверждений. В отличие от убеждения, основанного на популярной индукции, вера, как уже упомина- лось, базируется в первую очередь на авторитете и ценности. Впрочем, эти эпистемические состояния иногда сближаются: вспомним, например, еван- гельского Фому, который поверил в божественность Иисуса после того, как получил тому реальное подтверждение. В данном случае вера комбинирована с рациональной убежденностью на фактологической основе. Говоря в целом, эпистемические состояния часто сближаются, переплетаются и переходят друг в друга; поэтому их наименования в той или иной мере амбиваленты и в некоторых контекстах взаимозаменяемы. У убежденности весьма узок вероятностный диапазон; он составляет примерно 90-100 %. Ниже находится уверенность, примерно 70-90 %, кото- рая столь же рациональна, сколь и убежденность (на наш взгляд, убежден- ность можно считать высшей степенью уверенности). У веры этот диапазон гораздо шире. Рассмотрим далее понятие полагание. Теоретически оно подразумевает неопределенную степень вероятности Р, однако на практике эта степень обычно выше 50 % и ниже, чем у уверенности. Формула «х ПОЛАГАЕТ, ЧТО Р» означает: субъект считает, что Р имеет позитивную вероятность (на прак- тике обычно выше 50 %), например : «Я полагаю (= думаю), что на улице хо- лодно». Содержание полагания обычно бывает выводом из редуктивных рас- суждений на основе фактов (вряд ли правильно сказать: «Я полагаю, что на Земле живут люди», поскольку это очевидный, а не выводной факт). Предпо- лагание весьма близко к полаганию, отличаясь от него, пожалуй, большей рассудочностью и меньшей интуитивностью; кроме того, приставка пред- подчеркивает исходность, предварительность предположения (ср. греч. The- sis - букв. «положение» и hypothesis - букв. «положение под (чем-либо)», т. е. «основа»; лат. positio - букв. «положение» и propоsitio/praepоsitio - букв. «пред-положение»). Словам полагать (что...), думать (что…) в вышеуказанном значении синонимично выражение иметь мнение. Первоначально слово мнение (от глагола мнить) обозначало эпистемическое состояние ложного полага- ния. Отголоски этого значения сохранились в словах самомнение, мнимый и в выражении возомнить о себе. Ныне, однако, слово мнение обозначает со- держание полагания («Я полагаю, что Р» = «По моему мнению, Р»), которое вовсе не обязательно ложно. Допущение есть приписывание Р эпистемической модальности возмож- ности, понимаемой в том смысле, что вероятность Р выше нуля. Допуская возможность Р, мы лишь имеем в виду, что Р не является невозможным, и не более того. Однако на практике, употребляя слово возможно как ввод- ное, говорящий зачастую имеет в виду примерно среднюю вероятность Р («возможно Р, а возможно не Р»; здесь Р и не-Р приблизительно равновероят- ны). Тем не менее выражение «х ДОПУСКАЕТ, ЧТО Р» в строгом смысле означает: субъект считает, что Р не невозможно. В науке допущение иногда называют верой, но не в религиозном, а в ра- ционалистическом смысле. Некоторые недоказанные гипотезы принимаются учеными на веру; ими оперируют как знанием. Если впоследствии гипотеза доказывается, она переходит в разряд знания, а если опровергается, то пере- стает приниматься на веру. Ученые отдают себе отчет в условности научной веры. Если для религии утрата веры - это катастрофа, то в науке это нор- мальное явление, сопровождающее прогресс познания. Прогноз, ожидание и воспоминание имеют временной параметр. Про- гноз - это ментальная модель будущего положения дел, построенная путем переноса в будущее данных о динамике событий прошлого и настоящего. Прогноз - это временная экстраполяция тенденций. Независимо от степени субъективной уверенности автора прогноза его объективная вероятность (ко- торую можно вычислить) всегда ниже 100 %, так как невозможно учесть все факторы, релевантные для моделирования будущего положения дел. Будущее поливариантно, и вероятность того или иного его варианта меняется по мере учета все новых факторов и тенденций развития. Поэтому прогноз - это не провидение, а всего лишь вероятностное полагание о будущем положении дел, рационалистический конструкт, основанный на данных прошлого и настоящего опыта, в той или иной мере отличный от того будущего, кото- рое впоследствии наступает и становится настоящим. Ожидание (экспектация) - это сочетание прогноза с интенцией субъекта, обычно сопровождаемое эмоциональным отношением к прогнозируемому событию. Желанное событие ожидают с надеждой, а нежеланное - со стра- хом. Прогнозируемое событие ожидается в той мере, в какой оно значимо для субъекта. Если субъект к нему равнодушен, он вряд ли пребывает в состоя- нии ожидания. Например, все знают, что ясной ночью взойдет луна, но пут- ник ее ожидает (она осветит ему путь), а домосед - нет (ему все равно). По методике В.М. Савицкого [3], ожидание можно в общем случае описать формулой «х ОЖИДАЕТ Р = (х ХОЧЕТ / НЕ ХОЧЕТ Р) И (х ПРОГНОЗИРУЕТ Р)». Эмотивное событие «надежда» описывается формулой «х НАДЕЕТСЯ, ЧТО Р = х ПЕРЕЖИВАЕТ + (х ОЖИДАЕТ Р)». Страх противоположен надежде: «х БОИТСЯ, ЧТО Р = х ПЕРЕЖИВАЕТ - (х ОЖИДАЕТ Р)». В обыденной речи высказывание «Я этого не ожидал» фактически подра- зумевает не то, что говорящему безразлично Р, а то, что он не прогнозировал Р, не допускал, что Р произойдет. Однако по стилистическим причинам так обычно не говорят. «Не ожидал» здесь логически неточно, но, впрочем, вполне понятно и допустимо. Если расчетная погрешность прогноза пренебрежимо мала, его на прак- тике условно приравнивают к знанию будущего положения дел: «х ЗНАЕТ (Р Є t2)) Є t1». В этом случае, ожидая событие, субъект переживает не надежду, а предвкушение: «х ПЕРЕЖИВАЕТ + (x ХОЧЕТ Р) И (х ЗНАЕТ (PЄt2)) Єt1», и не страх, а огорчение, гнев, отчаяние и т. п.: «х ПЕРЕЖИВАЕТ - (х ХОЧЕТ НЕ Р) И (х ЗНАЕТ (Р Є t2))t1». Рассматривая условно-детерминированное ожидание с точки зрения субъекта, оператор ЗНАЕТ в этих формулах следует заменить на УБЕЖДЕН. Человек устроен так, что, с одной стороны, он вечно ожидает от жизни «подвоха» (всякое верное дело может сорваться), а с другой стороны, даже в безнадежной ситуации склонен уповать на благополучный исход. Человек в целом - не твердокаменный фаталист: живя в вероятностном мире, он ин- туитивно ощущает ненадежность любого (позитивного и негативного) про- гноза. Предвкушение у него обычно перемежается с опасением, а отчаяние - с надеждой. Такова психологическая сторона эмотивно-эпистемических со- стояний. Воспоминание есть активация в сознании субъекта фрагмента сведений, хранящихся в его памяти (или, используя психоаналитический термин, в его предсознании). В житейском смысле слово воспоминание относится в основ- ном к личному прошлому чувственному опыту (к тому, что человек сам ви- дел и в чем, возможно, участвовал), но в логическом смысле оно обозначает эпистемическое состояние, содержанием которого является любой посту- пивший из памяти в сознание информационный блок. В терминах компью- терной метафоры воспоминание можно назвать «раскрытием файла» челове- ческой памяти, а воспоминание, извлеченное с помощью мнемотехнического ключа, - «разархивированием файла». Если ввести оператор ОСОЗНАЁТ (= активирует в сознании), то воспо- минание можно формально описать так: «x ВСПОМИНАЕТ P = (x ОСОЗНА- ЁТ (x РАСПОЛАГАЕТ СВЕДЕНИЯМИ (P Є t1))) Є t2». Порядок следования временных индексов здесь обратен тому, который имеет место в формуле прогноза. Прогноз - рационалистическая модель будущего; воспоминание - мнемическая модель прошлого. Понятие сомнение, как уже отмечалось, трактуется Ю.Д. Апресяном как когнитивная позиция по отношению к положению дел P, состоящая в том, что «скорее не P» [6, c. 627]. При такой трактовке сомнение противоположно полаганию (когнитивной позиции, согласно которой «скорее P»). Тогда до- стоверность сведений, подвергаемых сомнению, ниже 50 % (в случае с пола- ганием она выше 50 %). По В.М. Савицкому, «(x СОМНЕВАЕТСЯ, ЧТО Р = x ПОЛАГАЕТ (ВОЗМОЖНО (НЕ Р))» [3, c. 35]. Если принять, что уверен- ность подразумевает вероятность Р > 50 %, а сомнение - P < 50 %, то полу- чится, что данное высказывание означает: «Он считает, что вероятность Р больше и меньше 50 %», что является нарушением логического закона непро- тиворечия, или, в формализованном виде, ~ [P L ~ P] («Неверно [P и не-P] »). Значит, это высказывание аналитически ложно. Формула «ВОЗМОЖНО (НЕ Р)», как было показано выше, есть всего лишь допущение возможности не-Р, то есть, что вероятность Р выше нуля (и не более того). Но оно характерно не только для сомнения, но и для уве- ренности, и для веры. Таким образом, эта дефиниция слишком широка для сомнения. Трактовка сомнения в Р как убежденности в не-Р противоречива: убеж- денность по определению отметает всякое сомнение. Убежденность и сомне- ние принципиально несовместимы, так как первая носит детерминированный, а второе - вероятностный характер. Убежденность в не-Р не допускает веро- ятности Р выше нуля, а сомнение в Р ее допускает. Поэтому сомнение в Р не может быть определено как убежденность в не-Р. Мы предлагаем следую- щую этимологическую версию для слова сомнение. Значение префикса с(о)-, на наш взгляд, здесь имеет общую сему со значением префикса от- (ср.: сой- ти/отойти, сдвинуть/отодвинуть, слететь/отлететь и т. п.) и префикса у- (ср.: сбежать/убежать, стащить/утащить, съехать/уехать и т. п.). Это сема движения в сторону, удаления, отклонения. «Со-мнение» буквально (по своей внутренней форме) означает отклонение от мнения, то есть от пози- тивной когнитивной позиции в отношении Р. Это ключ к содержанию данно- го понятия. В общем случае сомнение отличается от мнения не суждением о степени вероятности Р (ниже/выше 50 %), а негативным характером когни- тивной позиции, притом что как мнение, так и сомнение имеют вероятност- ную модальность, степень которой, вообще говоря, неопределенна, но в част- ных случаях, действительно, может быть соответственно выше и ниже 50 %. При полагании (содержанием которого является мнение) в фокус внимания выдвигается истинность Р (какова бы ни была ее вероятность), а при сомне- нии - неистинность Р (какова бы ни была ее вероятность). Полагание (уве- ренность, вера) и сомнение дополняют друг друга: на вероятностной шкале на долю сомнения остается та ее часть, которая не занята полаганием (уве- ренностью, верой). Полагание (уверенность, вера), в отличие от убежденно- сти, автоматически подразумевает (имплицирует) определенную долю со- мнения, но в этих эпистемических состояниях сомнение не выводится в фо- кус внимания. Аналогичным образом, сомнение имплицирует полагание (уверенность, веру), но в этом эпистемическом состоянии внимание на них не заостряется. Подчеркнем еще раз, что полагание, уверенность, вера, убеж- денность в Р - это позитивные когнитивные позиции, в то время как сомне- ние и неуверенность в Р, а также убежденность в не-Р - это негативные ко- гнитивные позиции. В этом, на наш взгляд, состоит основное различие между перечисленными эпистемическими состояниями, а преобладание вероятности Р («скорее Р, чем не-Р») или вероятности не-Р («скорее не-Р, чем Р») - это не содержание эписте- мических состояний, а их фактологическая и логическая мотивация, которая не обязательно детерминирует возникновение того или иного эпистемического со- стояния, так как существует еще и психологическая, и культурная мотивация. В частности, наличие или отсутствие веры обычно не связано с фактами и логи- кой. Человек может быть упорным в вере или неверии несмотря на достоверные и сильные логические контраргументы. Вот почему формула «х СЧИТАЕТ,ЧТО СКОРЕЕ НЕ-Р» не всегда означает, что х сомневается в Р. Итак, вероятностные эпистемические состояния взаимодополнительны и делятся на позитивные и негативные. Качественная определенность того или иного из них обусловлена в первую очередь тем, «плюс» или «минус» выводится в фокус внимания, и лишь во вторую очередь - тем, в какой про- порции находится вероятность Р и вероятность не-Р. Как уже отмечалось, мы живем в вероятностном мире. Незыблемость по- стулатов математики и дедуктивной логики искусственна. При их приложе- нии к живой жизни возникают погрешности, свидетельствующие о стохасти- ческом характере всего сущего, включая даже фундаментальные законы при- роды, не говоря уже о законах общественного развития. Человек интуитивно ощущает это; поэтому на практике (а не в логической теории) даже в твердые убеждения время от времени вкрадывается некоторая доля сомнения, вы- званного такими фактами, которые не согласуются с убеждениями. Вновь по- ступающие факты то подтверждают, то противоречат некоторой когнитивной позиции в отношении Р. В диахронии происходит чередование позитивного и негативного эпистемического суждения о Р, которое обычно называют ко- лебанием (хезитацией). Хезитацию иногда отождествляют с сомнением, но, строго говоря, хезитация - это не сомнение, а перемежение полагания (уве- ренности, веры) сомнением (неуверенностью), т. е. многократная смена ко- гнитивных знаков «плюс» и «минус», попеременное выведение «плюса» и «минуса» в фокус внимания на основе учета сменяющихся аргументов «за» и «против» истинности Р. Рассмотрим далее понятие понимание, толкуемое не как ментальное дей- ствие (процесс раскрытия сущности или смысла явления), а как эпистемическое состояние (результат упомянутого процесса). Представляется возмож- ным рассматривать понимание как наличие в когнитивном мире субъекта до- бытого аналитико-синтетическим путем смысла объекта (онтологического, прагматического, семиотического). В общем случае попытка понять явление действительности есть стремление к истине об этом явлении, то есть пости- жение его глубинного, сущностного смысла. Понимание в рамках двузначной логики может оказаться ложным, по- этому ему нельзя в общем случае приписать двузначно-логическую модаль- ность истинности. Однако, рассматриваемая с позиций теории познания, в которой используется и многозначная логика, истина всегда относительна, и всякое понимание есть частичное установление истины. С одной стороны, абсолютная истина недостижима, а с другой, абсолютная неверность сужде- ния о сущности объекта не может быть названа пониманием; наоборот, это есть непонимание сущности объекта. Таким образом, понимание располага- ется между абсолютной истиной и полным непониманием, и ему, на наш взгляд, можно приписать эпистемическую (гносеологическую, а не двузнач- но-логическую) модальность частичной истинности. В каждом отдельном случае ее степень («глубина понимания») различна. Речь идет о степени соот- ветствия ментальной модели оригиналу. Понимание подразумевает наличие позитивной когнитивной позиции и в этом аспекте противостоит сомнению. В диахронии оно может чередо- ваться с сомнением, что было определено выше как хезитация. От веры понимание отличается своим рационалистическим характером, а от убежденности, уверенности, полагания - тем, что оно в целом не подразумевает какой-либо оценки достоверности Р. Понимание может комбинироваться с эти- ми эпистемическими состояниями: субъект может быть убежден, или уверен, или, по крайней мере, полагать, что его понимание смысла Р соответствует дей- ствительности, хотя следует оговориться, что по психологическим причинам люди склонны завышать адекватность своего понимания вещей. Понимание, помимо адекватности, градуально по параметру четкости ко- гнитивной картины объекта (оно бывает смутным, более или менее отчетли- вым, совершенно ясным), а также по степени охвата сущностных закономер- ностей (оно бывает поверхностным, более или менее глубоким, очень глубо- ким). Рассмотренные выше понятия принадлежат к числу размытых, то есть таких, чей признаковый состав (содержание) и денотативная область (объем) не вполне четко определены. Кроме того, не все они рядоположены; некото- рые из них находятся «в разных плоскостях» когнитивного пропространства, так как составляющие их признаки бывают разнородными. В силу этого они частично пересекаются, а отдельные их модификации могут перетекать друг в друга. Так, отчетливое воспоминание о событии, произошедшем с субъек- том или на его глазах, приравнивается к знанию субъекта о том, что данное событие имело место: «Я это отлично знаю (=помню), потому что сам был тому участником/свидетелем». Как уже отмечалось, неверие в Р может быть приравнено к убежденности в не-Р или к недопущению возможности Р. Про- гноз есть разновидность полагания (с временнóй модальностью будущего). Понимание тоже есть вид полагания (уверенности, убежденности) касатель- но смысла Р. Вера, с ее нехваткой эмпирической аргументации, в случае по- явления такой аргументации перерастает в уверенность. В отличие от фор- мальной логики Аристотеля, в диалектической логике Гегеля «текучесть» по- нятий принята за основу теоретических построений (хотя бывают и «жест- кие», ригидные понятия). Эта «текучесть» понятий, входящих в рассматрива- емое нами поле, не позволяет разработать их строгое исчисление.